Прошлое никогда не мертво. Оно даже не прошлое.
Уильям Фолкнер

Мы решили, что нас не очень-то интересуют следующие вещи: искусство вообще, для начала, история искусства как отдельная дисциплина, и культура как более жизнерадостное иное искусства. Зато нас весьма интересуют художественные произведения как значимые документы своего исторического окружения, вырывание политической революции из революционных художественных произведений, осуществляемое историей искусства, и культура как важное подразделение всеобщего производства.
В «Пространстве для Актуализации» мы пытаемся работать с другой формой вырывания-изъятия, той, которая разворачивает возможности, направленные против существующего порядка вещей, которая мерит свои изъятия надеждой на настоящее и воспринимает прошлое не как то, что было, а как то, что могло бы быть: «Актуализация» – это вырывание из прошлого, втянутое в настоящее с целью актуализировать его потенциал и обрести свою роль в истории, революционные фазы которой были слишком скоротечными и редкими.

«Пространство для Актуализации» сосредоточит внимание на связях художественных произведений, их историографии и той роли, которую они сыграли в фабрикации культуры, потому что наша задача – отыскать практику, возрождающую похороненный в прошлом революционный потенциал настоящего, выстроить, вместе с Эрнстом Блохом, «альянс, высвобождающий в прошлом его возможное будущее, только если он помещает и то, и другое в настоящем». [1]

Наше собственное поле маневра мы ограничиваем тем социальным полем, в котором недостаток количества – в отличие от поля политического действия – социально насаждался и был принят как одна из буржуазных черт с тех самых пор, как немецкий идеализм осмыслил идею художественной автономии: полем искусства. [2] Мы можем открыть в нем очень небольшое пространство, чтобы опробовать идею, которая обладает способностью к распространению и развитию. Мы начинаем с поля искусства.
Мы пригласим двенадцать художников, художественных групп, музыкантов и работников без четкой профессиональной принадлежности организовать в течение двенадцати месяцев двенадцать выставок. У каждого проекта будет свой семинар, исследующий историческое изъятие и потенциал его актуализации, собирающий доступный в сети и вне ее материал и документацию об актуализированном и актуализации, а также, по возможности, вечерние дискуссии.

Поскольку массовых движений в настоящий момент не видно, мы приветствуем рискованную и абсурдную автономию искусств, поскольку это позволит нам запустить некоммерческий проект и содержать выставочное пространство, предназначенные для того, чтобы выдвинуть прошлое как свидетельство против настоящего. И поскольку мы отдаем себе отчет в произвольности современного искусства внутри поля всеобщего производства, мы принимаем наше начинание предельно серьезно, но при этом отказываемся рассматривать с той же серьезностью самих себя.

Рассуждая в терминах капитала, мы надеемся способствовать производству вымершей потребительной стоимости, фигуры доказательства-свидетельства, связывающей нашу собственную отправную точку актуализации с другими, внутри и вне поля искусства. Поскольку капиталистически закон стоимости не прекращает действовать внутри искусства, вместе с Фридрихом Энгельсом мы осознаем, что наша критика художественного производства должна принять во внимание ограничения, выходящие за пределы искусства, чтобы заставить их зазвучать, но при этом не обращать их против самого искусства. Мы открываем «Пространство для Актуализации» в Гамбурге как проект и одновременно выставочное пространство, потому что считаем современное художественное производство значимым, и приглашаем тех работников, чью значимость мы хотели бы обратить против нынешнего восприятия прошлого. Однако значимость не равносильна действию. Лишь после того, как будет революционизировано всеобщее производство, «объективные, чуждые силы, господствовавшие до сих пор над историей, поступают под контроль самих людей. И только с этого момента люди начнут вполне сознательно творить свою историю, только тогда приводимые ими в движение общественные причины будут иметь в преобладающей и все возрастающей мере и те следствия, которых они желают. Это есть скачок человечества из царства необходимости в царство свободы». [3]

В надежде на достижение этой цели и появление когда-нибудь массового движения, мы выступаем против всякого морального осуждения капиталистического производства. Мы не верим, что деньги могут быть злом, а искусство – благом, или что маленькие компании могут быть дружественными, а крупные – нет, потому что эти посылки не только приводят к мелкобуржуазной социальной зависти и консервативной этике чистоплюйства, но и соответствуют тому, что Теодор Адорно так едко описал как буржуазное отношение к искусству: «Бюргер хочет, чтобы искусство было пышным, а жизнь – аскетичной; лучше было бы наоборот». [4]

Мы подчеркиваем здесь это неприятие, потому что приход буржуазного национального государства в центральной Европе в середине XIX века и сопровождавшая его капиталистическая индустриализация должны быть отвергнуты как единая система воспроизводства, в которой, среди прочего, искусству отводится роль автономного, но не имеющего последствий комментария, отрезанного от какой-либо формы устойчивой, жизнеспособной практики. Мы рассматриваем художественную практику не как замену революции, но как исторически значимый контекст выражения (Ausdruckszusammenhang Вальтера Беньямина).
Художники, приглашенные нами в первый год нашей программы в «Пространство для Актуализации», были, таким образом, выбраны не потому, что мы надеемся, что они возобновят прерванную революцию, сохранившуюся в том обломке истории, который они решили актуализировать, а потому, что мы считаем их продукцию значимой – либо для текущего положения дел, либо для времени, на котором сосредоточена их собственная художественная практика.

Каждый из двенадцати проектов, начиная с 7 марта, займется актуализацией в нашем пространстве в Гамбурге на Талштрассе, 17. А с ней и документацией, которая будет собираться, регистрироваться и комментировать исторический фрагмент, равно как и его актуализацию, осуществленную в самом пространстве. Возникнет материально выстроенная система связей между прошлым и настоящим, стремящаяся поставить под вопрос историческую роль актуализированного, равно как и актуализации. До сих пор в доминирующей историографии имелось только два доступных амплуа: или ты часть победоносных властных структур и служишь укреплению господства всеобщего производства, или ты часть несносного отребья, которое изображают либо бесчеловечным врагом, либо живописным неудачником. В обоих случаях, историография развитого капитализма предлагает пассивность. Как пишет Вальтер Беньямин: «Любой побеждавший до сего дня – среди марширующих в триумфальном шествии, в котором господствующие сегодня попирают лежащих сегодня на земле. Согласно давнему и не нарушаемому обычаю добычу тоже несут в триумфальном шествии. Добычу именуют культурными ценностями. Исторический материалист неизбежно относится к ним как сторонний наблюдатель». [5]

Наша цель – подобрать обрывки и обломки, отколовшиеся в момент, когда триумфальное шествие сделало их своим достоянием. Становясь на сторону фигуры актуализации, мы надеемся вступить в дискуссию и сотрудничество на предмет возможных предпосылок пересмотренной истории и практик, которые могут к этому пересмотру привести. Есть три поля производства и общественных дискуссий, в которые мы должны поместить нашу инициативу для уточнения нашей задачи:

a) художественные объекты
Крайне важно говорить о художественном производстве внутри системы современного капитализма, национального государства и международной капиталистической экономики. Разделение на «хорошее искусство» и «плохое искусства» служит в этой системе двум взаимосвязанным целям.
С одной стороны, оно оттискивает социальную печать не только на производителях того, что объявляется национальной культурной ценностью, но и на критиках, историках искусства, кураторах и покупателях. Каждый, кто встроен в поле искусства, извлекает выгоду из разделения «хорошего» и «плохого» искусства, упрочивая свое социальное, профессиональное и финансовое положение. Суждение о художественных произведениях на основе стандартов «хорошего» и «плохого» обслуживает не что иное, как (в основном национальную) историю официально одобренной высокой культуры, каковая, опять-таки, по словам Беньямина, «попирает лежащих сегодня на земле»; она плевать хотела на их потенциал, способности и жизненный опыт.
С другой стороны, это разделение выполняет простую функцию: установить идеальную и материальную ценность этого товара. Сделать художественные произведения измеряемыми и сравнимыми относительно других товаров. В этом царстве товаров художественные объекты предлагают совершенство: там, где над другими товарами всегда довлеет несоответствие их потребительской и меновой стоимости, художественный объект удерживает то, что другие товары могут лишь лживо сулить – субъективацию обеих этих единиц измерения. Искусство не стареет. Это положение следует отвергать не потому, что оно морально предосудительно в любой форме, но потому, что оно скрывает способность искусства обрести историческое значение. Только то художественное произведение интересно для актуализации, которое исторически значимо и, тем самым, способно заменить контекст, в который оно было помещено историографией, и выразить то, что еще не было прожито.

б) история художественных объектов
Помимо того, что она является неотъемлемой частью ценностного суждения о художественном произведении, история искусства воспроизводит еще один комплекс проблем, касающийся актуализаций. Эта дисциплина – как и все другие дисциплины современной, капиталистической науки – была основана на отсечении своих (художественных) объектов от их исторического окружения. И даже если новейшая история искусства, начиная с семидесятых годов, попыталась расширить фокус своего внимания и вобрать общественную историю, она так и не порвала с двумя посылками. Первая – это что история художественного произведения должна быть ограничена теми объектами, которые возникли из «автономной» художественной практики, то есть объектами неутилитарными; вторая – это что специфические экономические условия производства объекта нельзя принимать во внимание при его художественно-историческом подтверждении/признании.
В контексте актуализаций эта история искусства интересует нас лишь постольку, поскольку обеспечивает нас материалом, который в той мере документально обосновывает изучаемые исторические объекты, в какой они комментируют их собственные профессиональные ограничения. Мы постараемся сопроводить запущенные в действие актуализации раскрытием их исторического контекста, их не знающих дисциплины возможностей и избирательного сродства с повседневностью.

в) история культуры
Поскольку то, что зовется «культурой», приводило до сего дня к систематическому закрепощению человечества, к непрекращающейся войне, позорному голоду и нестираемому из памяти геноциду миллионов при национал-социализме, невозможно принять какую бы то ни было форму истории культуры, которая преподносит себя в беспрестанном переписывании хеппи-эндов или «необходимых» жертв.
«Актуализации» подхватят счастливые и несчастливые концовки и продемонстрируют их способность никогда не кончаться, но, напротив, открывать новое летоисчисление и опровергать образ истории, покоящийся на стабилизирующих и костных силах культуры, отдавая вместо этого предпочтение ее перманентной актуализации на каждом уровне.

Неотложность этого проекта схвачена в двух аспектах, которые очертил Беньямин:

«Ведь именно невозвратимый образ прошлого оказывается под угрозой исчезновения с появлением любой современности, не сумевшей угадать себя подразумеваемой в этом образе». [6]

«Подлинный метод актуализации вещей – представить их в нашем пространстве (а не нас – в их). (…) Вещи, изображенные таким способом, не допускают никакой опосредующей конструкции из “большей картины”». [7]

Наше «Пространство для Актуализации» ищет обрывки и обломки еще не забытого прошлого, чтобы вместе с ними обнаружить таящийся в настоящем потенциал – в надежде на то, что прошлому нет забвения, а настоящему – прощения.

«Пространство для Актуализации» откроется 15 марта 2007 года инсталляцией работ группы «Что делать?». Эта выставки продлится до 18 апреля. 16 марта в «Пространстве для Актуализации» пройдет семинар на тему историографии, в котором примут участие Рогер Бехренс, Алиса Крайшер, Ганс-Иоахим Ленгер, Эстер Лесли, Нина Монтманн и группа «Что делать?».

Подробную информацию см. на www.aktualisierungsraum.org

[1] Ernst Bloch, Die Erbschaft unserer Zeit, Frankfurt am Main, 1986, p. 119.
[2] См. Peter Bürger, Die Theorie der Avantgarde, Frankfurt am Main, 1974, p. 57.
[3] Фридрих Энгельс, Анти-Дюринг // Маркс и Энгельс, Сочинения, Изд. 2, Гос. издательство политической литературы, М. 1961, том 20, с. 295.
[4] Теодор Адорно, Эстетическая теория. М.: Республика, 2001, с. 22.
[5] Вальтер Беньямин, О понятии истории // НЛО № 46, 2000, с. 83.
[6] Вальтер Беньямин, там же, с. 82.
[7] Walter Benjamin, Das Passagen-Werk, Frankfurt am Main, 1976, GS Vol. Vo1, p. 273.