dr: 01:54:23 Привет Леша! Занят?
ap: 01:55:06 Так, ничего особенного… По правде говоря, смотрел мультфильм «Футурама». А ты?
dr: 01:55:10 Перечитывал все подряд на нашу тему… смотрел старые статьи в «Октобере». Но потом стал читать «Георгики» Вергилия, ту часть, что о пчелах и пчеловодстве.
ap: 01:57:25 Да, почтенное занятие… И почему о пчелах? Что, есть какие-то особые авангардные пчелы?..
dr: 01:59:15 Ты как-то сказал: «Авангард. Прекрасно. Кто же против? Ну и что дальше?» Это тот же вопрос, что и «Почему Брехт?» Зачем писать? К чему пить кофе? Так почему бы не поговорить о пчелах… Так ли уж отличаются пчелы Вергилия от «Летающего пролетария» Маяковского? И как отличить себя от них всех…
ap: 02:21:29 Мир «летающего пролетария» Маяковского кажется мне все же радостнее, чем царство пчел у Вергилия. И явно лучше, чем мир «Футурамы». А вот скайп* – это ужасно. Уже звонит один мой знакомый из Венеции. Увидел, что я онлайн.
dr: 02:21:43 Паноптикон! Свобода, демократия и Бентам!
28.07.2007
ap: 01:39:04 А ты знаешь, что Вергилий принадлежал к кружку «новаторов», которые должны были обеспечить культурную гегемонию императора Августа? Как тут не вспомнить исторический сюжет об отношении, скажем, Сталина и некоторых художников-новаторов…Бла-бла-бла, все похоже на все…
dr: 01:46:09 Мне кажется, у тебя аллергия на пчел. Но хорошо, пусть так. Давай подойдем с другого края. Все направления «ангажированного» искусства прибегали к этому термину, «авангард», и мы сейчас пытаемся повторить их жест. Лукач, в своей известной работе «Что такое новизна в искусстве?», также обратился этой теме. Он говорит, что марксизм никогда не отрицал функцию предвосхищения, присущую идеологии. Что такое, с этой точки зрения, «авангард»? Не эта ли идеологическая функция предвосхищения, когда она становится осознанной, в какой бы то ни было искаженной форме? В этом смысле, и Вергилий может претендовать на «авангард». Даже как «новатор», от которого требуется прославлять императора. Его идеологизированные тексты порождают разрывы и сдвиги, которые «открывают двери новому», если говорить в риторике Адорно. У каждой эпохи есть свои моменты «предвосхищения». И каждое новое произведение раскрывает это. Если рассматривать авангард в такой диалектике, то это понятие полностью теряет свои узко-исторические очертания.
ap: 01:55:17 Извини за банальность, мне все же кажется, что авангард связан с эпохой революций. Это эстетическая революция, которая может «отбросить» традицию, как политическая революция отбрасывает традиционный строй общества. Твой Вергилий не мог помыслить революцию, он жил в совершенно другом интеллектуальном и политическом горизонте. Да и пчелы его, как видно из текста «Георгик», все «за царя да за отечество».
Меня интересует в авангарде понятие «эксперимента». В «Эстетической теории» Адорно уточняет, что у этого термина есть два смысла. Во-первых, это практический и научный эксперимент как испытание, тест с заранее известной целью. Во-вторых, чистый эксперимент в искусстве, когда автор не знает, какими будут результаты, когда его авторская субъективность просто стирается экспериментом. Похоже, сейчас вся сфера эксперимента ушла в технологии, в «креативный» подход в бизнесе и так далее. Но этого не происходит в политике, в социальной жизни. Наоборот, мы видим отсутствие желания эксперимента как у «власти», «государства», так и, зачастую, у сил, сопротивляющихся господству…
Все разговоры об ассимиляции авангарда в современном обществе – не фантазии ли это, если посмотреть с точки зрения «грубой реальности»? Разве что медиа и прикладное искусство усвоили и коммерциализировали авангардные приемы. Но формы жизни, сам тип поведения – они не изменились. Жизнь большинства все так же рутинна, как и угнетение. Да, «мобильность», «гибкость», – но это относительно узкий слой «креативных работников» в мегаполисах. Это все так же меньшинство, и притом – жуткая пародия на все то, чего хотел авангард. Поэтому мне важен, я бы сказал, «дух авангарда» – как особое психоэмоциональное состояние, которое все еще возможно… Под «духом авангарда» я понимаю некий «опыт», который может развиваться, несмотря на то что авангард может быть институционализирован, овеществлен, потерпеть «поражение» и т.д.
dr: 01:55:42 Да, но ты исключаешь Вергилия из этого «духа» или «опыта». Или нет?
ap: 02:02:51 «Вергилий должен быть сброшен с парохода современности…». Важен этот момент «варварства» в авангарде. Это ведь римская тема, варварство, не так ли? «Классики» вроде Вергилия и анонимные «варвары». Фуко отмечает в своих лекциях, что варвар в европейском дискурсе нового времени противопоставляется «дикарю». «Дикарь» создает цивилизацию, варвар разрушает. В самой риторике авангарда были эти темы. Так что варварство – это совсем не дикость.
dr: 02:05:11 Ты хочешь все разрушить и создать заново?
ap: 02:05:57 Во всяком случае, мне не хотелось бы сохранить те чудовищные общественные формы, в котором мы живем. Если мы, в наше «время реакции», о котором мы так много говорили, отброшены в до-авангардное время, то авангард «остался впереди».
dr: 02:07:53 Да, правда. Но как политическая программа варварство мне не подходит. Я хочу жить в мире, где «дух Вергилия» – одна строфа в день – есть привилегия, которой может пользоваться каждый, если хочет. Жизнь при коммунизме должна быть сладкой, как мед, но без обращения нас в пчел или летающих пролетариев.
ap: 02:09:03 И Маркс – наш Вергилий-проводник.
dr: 02:11:04 Помнишь, что показывал нам Агамбен, когда мы навестили его в Венеции, во время биенале? Его любимое граффити: «Нет Вергилия, который вел бы нас через этот ад». Это был единственный философский тезис, который я усвоил в Венеции…
ap: 02:19:22 Раз уж ты вспомнил Джорджио, то добавлю еще одну вещь. Кажется, об этом мало кто говорил в отношении авангарда. Я имею в виду его связь с биополитикой. Ведь эксперимент – как эксперимент над жизнью – это, несомненно, понятие биополитики. Авангард хотел изменить, трансформировать жизнь, «снять» искусство в жизни. Этот процесс мыслится как эксперимент с открытым финалом. В политическом плане, возможно, продуктивней рассматривать авангард именно так, а не по модели «партии-авангарда». Мой вопрос – полностью ли находился авангард в русле биополитики, или же было нечто, в чем он сопротивлялся ей? Как, например, отделить советскую авангардную культуру 1920 гг., с ее мечтой о преобразовании жизни силой искусства, от логики «захвата» этой самой жизни? Эти вопросы совсем не подыгрывают поверхностной критике «советского эксперимента», отнюдь. Наоборот, ответы на них могут создать условия для возобновления политического и культурного эксперимента. Предварительно мне кажется, что в авангарде есть негативность, биополитика же определятся через своеобразную «позитивность». Но это пока звучит слишком абстрактно…
+++
dr: 02:41:15 Говоря о Вергилии, я говорю о том, что необходимо найти способ вообразить коммунизм не только как разрыв – все, что нам известно об авангарде, было связано с этим опытом, – но, наоборот, представить его как непрерывность, которая укоренена в искусстве, несмотря на все разрывы. А что касается разрывов – их невозможно повторить.
ap: 02:43:46 Мне кажется, важна верность «реальности», как бы ее не определять. И эксперименты могут быть неадекватны положению дел, быть фальшивыми. Но любые новые «классицизмы» еще фальшивее.
dr: 02:44:55 Настаивать на историческом авангарде сейчас – это тоже классицизм.
ap: 02:46:58 Утверждать всеобъемлющий «классицизм» сейчас – фальшиво и даже пошло. Ты можешь читать Вергилия, изучать Венецианскую школу и т.д., – но это, скорее, то, что Шиллер называл «эстетическим воспитанием».
dr: 03:07:21 Ты не убеждаешь меня этим. Я слишком четко вижу амбивалентность того, что ты называешь «авангардом» по отношению к «историческому наследию». Вспомни, например, роман «Эстетика сопротивления» Питера Вайса. Он начинается 50-ти страничного эпического описания Пергамонского алтаря, который обсуждают три рабочих активиста… Классики стали своего рода аккумулятором потенциальностей, которые рассеиваются через призму потребности в создании лучшего мира (не только в мышлении, но и на практике). При Гитлере для молодых коммунистов, которые были в подполье, огромным источником уверенности было осознание того, что эта катастрофическая ситуация – норма, что насилие и власть всегда порождали героическое сопротивление, и что эту диалектику можно найти в каждом мифе, – как насилие, которое вечно служит источником перемен. Античность становится интериоризированной в нас, и это помогает в будущем помыслить непрерывность коммунизма, о котором люди мечтали все века. Именно это я считаю самым важным в авангарде.
ap: 03:21:19 Я думаю, этот «миф» опасно близок к фигуре власти, которая «вечно» порождает сопротивление. И так до скончания веков. Если не будет разрыва в этой дурной вечности, то не будет и коммунизма! Под видимостью непрерывности мы должны различать идеологию, которая, как говорил Альтюссер, и есть эта «вечность». Авангард смотрится как «классицизм» только в качестве товара и «экспоната» музея, где в соседних залах висят Джотто и Веронезе. Поэтому я и говорю о «духе авангарда», его опыте, противопоставляя «объективированному» искусству-канону. Именно то, что и Джотто, и Малевич сейчас – товары, их уравнивает и создает иллюзию непрерывного континуума «искусства». А то, что ты говоришь о «классиках» – это лишь психологическая интериоризация товарного фетишизма… Отрицать Джотто-товар, в этом и был перформативный жест авангарда…Ты просто переворачиваешь этот жест в пользу Джотто. Так что и «классика» – исключаюшее понятие, «репрессивный канон»…
dr: 03:24:29 Кого же я исключаю? Я думаю лишь, что если ты начнешь спрашивать, «что мы можем сейчас актуализировать?», ты не должен делать ошибки, отбрасывая почти все, только для того, чтобы утвердить свою радикальную идентичность.
ap:03:27:05 Чью же идентичность поддерживает «классика»? Не говорит ли здесь «авторитарная личность», если понимать под этим готовность подчиниться «авторитету»? Да «классики» – это фашизм! Само понятие «классики» функционирует как идеология, которая «интерпеллирует» своего субъекта…
dr 03:27:45: Твоя ирония уже даже не меланхолична, а просто тошнотворна.
ap: 03:28:20 Спасибо. Это всего лишь небольшая шутливая провокация. Труп авангарда передает тебе привет…
dr: 03:29:23 Мы должны уйти от этого фарса. Для меня, «верность» не ограничивается «1917 годом» или «Сиэтлом 1999-го».
ap: 03:39:50 Если серьезно, никто и не исключает Вергилия. Предоставим Вергилия самому себе. Или всем. Это реальность, часть истории, с которой ничего уже не поделаешь. Ее нельзя исключить. Я же, скорее, отслеживаю как раз идеологию, которая сейчас выстраивается по поводу этой исторической реальности. Так что можешь целомудренно пестовать свою верность Вергилию и ни с кем ему не изменять. Главное – отслеживать идеологические испарения этой верности… Ладно, а как ты думаешь, после авангарда искусство о чем–то грезит, что-то предвосхищает?
dr: 03:40:33 Конечно. Все те старые вещи. На выставках современного искусства или архитектуры. Но это предвосхищение становится все более сложным и ускользающим. Но оно все еще возможно.
dr: 04:48:16 Я думаю, мы проигнорировали одну важную вещь. Это – экспериментальная реальность, в условиях которой мы действовали. Мы использовали неолиберальную, в высшем смысле биополитическую коммуникативную игрушку, мы затеяли этот фарсовый, изнурительный танец.
ap: 04:48:23 Просто греческий хор по скайп.
dr: 04:48:59 Это был эксперимент без особой цели. И, конечно, мы повышаем капитализацию skype, а позднее наш транскрипт будет превращен в символический капитал.
ap: 04:49:46 Я думал о том же.
dr: 04:51:25 И именно здесь все становится по-настоящему пугающим. Когда ты начинаешь думать, что устройство, подобное этому, есть что-то вроде аппарата для мгновенного овеществления. Вергилий писал в день по строфе. А мы?
ap: 04:52:03: Да и Вергилий тоже оцифрован.
dr: 04:53:21 Но, возможно, эта оцифровка – шаг к коммунизму, каким он мог бы быть.
ap: 04:54:28 К оцифрованному коммунизму? Но самое подозрительное – дивиденды с символического капитала Маркса в этом оцифрованном пространстве.
dr: 04:57:02 Смотри-ка, уже светает. Пожалуй, пока спать.
ap: 04:57:11 Я отключаюсь.
dr: 04:57:16 Спокойной ночи!
ap: 04:57:20 До связи.
* Скайп – современный интернет-коммуникатор, позволяющий дистанционно обмениваться письменными репликами в режиме онлайн и делать телефонные звонки.
